Использование полиграфа

Полиграф в России

Вслед за США Россия является странной с богатой историей использования полиграфа. В СССР в Главном разведывательном управлении Генерального штаба полиграф использовался с конца 1960-х годов.

Определенным толчком для развития полиграфного метода после экспериментов Лурии послужили следующие обстоятельства.

В начале 1960-х годов «Штази» — служба государственной безопасности ГДР, являвшейся тогда самой могущественной разведкой в мире после КГБ и ЦРУ, понесла на территории других государств значительные потери среди нелегальных агентов после проведения в отношении них полиграфных проверок.

Об этом руководство восточногерманской разведки незамедлительно поставило в известность своих коллег из КГБ. В это же время в США был разоблачен легендарный советский разведчик Рудольф Абель. После своего ареста Абель отказывался давать показания. Не задавая вопросов, ему в зашторенном помещении под контролем полиграфа просто показывали на экране различные цветные слайды. Сначала демонстрировали контуры географических изображений Японии, Израиля, Нигерии, СССР и других стран. Получив изменения психофизиологических параметров при виде очертаний Советского Союза, ему предъявлялись изображения внутренних интерьеров Лубянки и других административных зданий, потом картинки американских штатов. Сам того не подозревая, Абель среагировал на изображения знакомых ему интерьеров и те географические пункты, в которых у него были явки и тайники. Точно также от него узнали улицу, дом и сам тайник.

Все это подтолкнуло обратить серьезное внимание на «детектор лжи», несмотря на существующее в СССР негативное к нему отношение. В Советский Союз полиграф доставили через дипломатические каналы, с помощью дружественных стран для его изучения. В конце 1960-х годов в одном из «закрытых» НИИ под руководством академика П. В. Симонова были проведены В. М. Наумовым и А. А. Заничевой научные изыскания, посвященные основам психофизиологического метода «детекции лжи», которые завершились защитой первой в СССР кандидатской диссертации на эту тему (А. А. Заничева, 1970).

При этом вся информация по «детектору лжи» была настолько закрыта, что очень мало кто в стране вообще знал, как он выглядит. Например, в знаменитом фильме «Ошибка резидента», съемки которого проводились в 1969 году, «роль» полиграфа была отведена обшитому пластиком пианино.

В 1975 году Председатель КГБ СССР Юрий Владимирович Андропов подписал приказ об организации в структуре органов госбезопасности профильного подразделения по проведению полиграфных проверок и обучению агентуры методам противодействия инструментальной «детекции лжи». Руководителями подразделения стали кандидат технических наук Ю. К. Азаров и психиатр В. К. Носков.

Официально же с начала 30-х годов ХХ в., вплоть почти до 90-х, полиграф считался большинством советских ученых не более чем «средством полицейского давления», методика трактовалась как недопустимый психологический нажим на личность, дающий суду возможность искажать реальные факты.

До этого, напрямую использование полиграфа для раскрытия преступлений было невозможно. В то же время жизнь настоятельно требовала использование новых методов в борьбе с преступностью. Полиграфные проверки в скрытой форме стали использовать в психиатрической экспертизе.

Вот один из таких примеров полиграфной проверки, проведенной Варламовым В. А.

На экспертизу поступил гражданин, убивший свою жену электрическим утюгом, завернутым в газету и выдававший себя за «невменяемого». После подключения датчиков для съема физиологической информации ему задавалась серия вопросов, постепенно приближающихся к орудию убийства (электрический утюг, завернутый в газету). В вопросах звучали следующие слова: лето, хлеб, птичка, информация, электричество, мятые брюки, газета, утюг. Если гражданин, убивший свою жену, не имеет серьезных отклонений в психике, то уже на таких словах, как информация, электричество и т. д., он будет реагировать увеличением измеряемых показателей (частотой пульса, давлением и др.). Следовательно, он врет, что болен, и симулирует серьезное психическое расстройство. В качестве «детектора лжи» использовались многоканальные медицинские приборы, приспособленные для регистрации физиологических показателей человека. Были случаи разработки специальных приборов.

Так, в 1959 году в Краснодарской краевой психиатрической больнице, в лаборатории функциональной диагностики А. Сычевым и В. Варламовым был создан трех и шестиканальные полиграфы, основное назначение которых — определять ложь при проведении психиатрической экспертизы. Данное устройство позволяло регистрировать на шестиканальном чернильно-пишущем самописце артериальное давление по методу Короткова, верхнее и нижнее дыхание, ЭКГ во втором усиленном отведении по Небу, фотоплетизмограмму и кожно-гальванический потенциал по Тарханову. Это практически был первый в Советском Союзе полиграф, разработанный для «детекции лжи», по своей идеологии соответствующий современным международным стандартам.

Впоследствии постепенно стали проводиться дальнейшие разработки полиграфных систем, где огромный вклад в развитие отечественного полиграфа внес В. А. Варламов. Первый российский полиграф (В. А. Варламов) Доктор биологических наук академик Варламов Валерий Алексеевич, уроженец г. Новороссийска, создатель первого в СССР чернильно-пишущего и компьютерного «детекторов лжи», имеющий более 40-летний опыт работы в области полиграфных проверок, опубликовал более ста научных работ, ряд из которых непосредственно посвящены проблемам полиграфа. Семь его работ признаны изобретениями. Научные идеи Варламова В. А. нередко рождались в неординарных местах. Например, им проводились психофизиологические эксперименты высоко в горах (уже с 12-ти лет Варламов стал ходить в горы, которые стали его страстью.

С целью моделирования формы (1935—2012) стресса он фиксировал при помощи своих приборов психофизиологические показатели у исследуемых лиц на горных склонах, где чарующая красота всегда граничит с опасностью.

Такие же эксперименты он проводил с водителями во время движения автомобиля на сложных перекрестках или в аварийных ситуациях. В 1986 году Варламов В. А. использовал свой прибор для измерения малых психофизиологических напряжений «Эдельвейс-01», опробованный уже в горах, в Заполярье на дрейфующей станции «Северный полюс-27», где раскололась льдина. В составе специальной бригады он был заброшен на эту станцию для обеспечения психофизиологического климата и прогноза возможных срывов в психике членов экспедиции в экстремальных условиях. Проводимые Варламовым исследования способствовали появлению новых, более совершенных, приборов в области психофизиологических исследований, которые получили массовое распространение не только в России, но и за рубежом.

Насколько известно, 1962 год можно назвать датой рождения в мировой практике первого бесконтактного полиграфа, когда В. А. Варламов на Краснодарской краевой выставке радиолюбителей получил грамоту за разработку системы бесконтактного съема психофизиологической информации. Практически полное отсутствие доступной компьютерной техники не позволило в то время автоматизировать обработку информации. Поэтому первый портативный полиграф был создан В. А. Варламовым лишь в 1987 году на Российской фирме «Инвасеть». Полиграф был вмонтирован в кейс и включал в себя психофизиологический блок и компьютер. Компьютерный полиграф регистрировал артериальное давление, фотоплетизмограмму, кожно-гальванический потенциал по Тарханову, тремор и дыхание. Датчик дыхания в нем был один, но его оригинальность заключалась в том, что он позволял отслеживать изменения дыхания в зависимости от его типа (верхнее и нижнее).

В основу этого датчика было положено измерение объема выдыхаемого воздуха, а оно не зависит от формы дыхания. Этот тип полиграфа выпускался малыми сериями под названием «Эдельвейс-04» и «Эскулап». В 1989 году их выпуск был прекращен в связи с отсутствием правовой базы. В марте 1990 г. в Польшу для ознакомления с опытом использования полиграфа в раскрытии преступлений была направлена делегация сотрудников МВД СССР в составе начальника отдела ГУУР Гордиенко В. В. и начальника кафедры Академии МВД СССР Игнатова С. В. По приезду оттуда они подготовили документ, который положил начало внедрению полиграфа в России.

Впервые открыто в России полиграф применен в 1991 году по инициативе генеральной прокуратуры СССР при расследовании дела об убийстве священнослужителя, отца Александра Меня. Вину за совершенное преступление взял на себя некто Г. А. Бобков. После проверки Бобкова (проверку проводила Зубрилова И. С. и повторно — Коровин В. В., Сошников А. П.) на полиграфе выяснилось, что тот просто оговорил себя под давлением следствия.

Решающую роль в становлении опросов с использованием полиграфа сыграло появление в марте 1992 г. закона Российской Федерации «Об оперативно-розыскной деятельности», который дал правовую основу практическому применению данного метода. Первым нормативным правовым актом, регулирующим применение полиграфа в практической деятельности органов внутренних дел, было указание МВД Российской Федерации от 30.07.1992 г. «О правовом и нормативном обеспечении использования полиграфа в системе МВД Российской Федерации». Генеральная прокуратура и Министерство юстиции России 1 марта 1993 г. одобрили применение опросов с использованием полиграфа органами Министерства безопасности России.

Наступление политической оттепели в России привело к снижению контроля над разработкой и применением спец. техники в борьбе с криминальными структурами. Появление импортных компьютеров типа IBM PC, имеющим по тем временам фантастическую скорость обработки: восемь, а позже шестнадцать мегагерц, позволило создать компьютерные полиграфы, с полной обработкой результатов тестирования, и увеличить число каналов регистрации психофизиологической информации.

В 1993-1995 годах началась интенсивная разработка и внедрение полиграфов, как в правоохранительные органы, так и частные структуры. Первые две фирмы, предъявившие свои разработки на Российском рынке, были «Авикс» и «Инекс».

Ими и были представлены три типа полиграфа — четырех, пяти и шестиканальные. Полиграфами фирмы «Авикс», «Гео-лид» типа «КПС-06» и «КПС-07» в 1996 году было оснащено более 80 % всех пользователей в России.

Появляются и другие модели полиграфов. Наиболее известными среди них были полиграфы «Эпос» фирмы «Эпос», а также «Барьер» и «Крис». От фирмы «Нова» выходят полиграфы «Альфа», «Дельта». С 2000 года на основе разработок ФСБ России выпускается полиграф «Диагноз», используемый в основном для внутренних потребностей этого ведомства. С конца 2002 г. внедряется новая версия этой аппаратуры — полиграф «Поларг», представляемый ООО «Аре- опаг-М». С 2004 года на рынке в России появились полиграфы «Пик» (компания «Ареопаг-Центр») и «Диана» (компания «Поликониус-Центр»). Агентство психотехнологий «Конкордия» выпускает АПК «Конкорд».

В 1994 году во Всероссийском научно-исследовательском институте была проведена первая конференция по нетрадиционным методам в раскрытии преступле¬ ний. На ней рассматривались три проблемы: использование экстрасенсорных способностей человека, разработка психологического портрета предполагаемого преступника и использование полиграфа в оперативно-розыскной деятельности. 28 декабря 1994 г., когда был подписан приказ МВД России № 437 дсп «Об утверждении инструкции о порядке использования полиграфа при опросе граждан», можно считать началом массового внедрения полиграфа.

90-е

В 1993-1995 годах использование проверок на полиграфе началось в целях защиты коммерческой и банковской тайны.

В 1995 году во ВНИИ МВД был создан специальный отдел, который занимался внедрением полиграфа в органы внутренних дел. Началось активное производство полиграфов для коммерческой и правоохранительной деятельности. 21 февраля 1996 г. Федеральная служба налоговой по¬ лиции ввела в действие документ «О порядке применения СПФИ федеральными органами налоговой полиции». В 1997 году весной в ФСБ ввели «Инструкцию о порядке применения органами ФСБ опроса с использованием полиграфа», а осенью МВД России для активизации использования полиграфа в оперативно-розыскной деятельности издало распоряжение «О мерах по интенсификации использования полиграфа в органах внутренних дел РФ».

Осенью 1998 г. Министерство обороны России приняло ведомственную инструкцию, в которой разрешено применение полиграфа к военнослужащим и гражданским лицам при допуске к государственной тайне при заключении контрактов.

В 1999 году для создания правовой основы и защиты потребителей полиграфа от «специалистов-недоучек» в области частного бизнеса и коммерческой деятельности Российское агентство экономической безопасности управления рисками Торгово-промышленной палаты России ввело в действие два стандарта.

2000-е

21 февраля 2003 г. вступил в силу приказ Федеральной службы налоговой полиции № 246, согласно которому ФСНП при возникновении подозрения в неуплате налогов могут предложить налогоплательщику пройти проверку на детекторе лжи.

Приказом № 1547 Министерства образования Российской Федерации от 08.04.2004 г. введены в действие Государственные требования к минимуму содержания и уровню требований к специалистам для квалификации «Судебный эксперт по проведению психофизиологического исследования с использованием полиграфа» утвержденные Минобразованием России 05.03.2004 г.

25 сентября 2007 г. приказом ФТС России № 1196 утверждена «Временная инструкция о порядке проведения опросов с использованием компьютерного полиграфа в таможенных органах Российской Федерации».

Использование полиграфа в настоящее время

18 марта 2010 г. приказом МВД России № 201 дсп утверждена «Инструкция об организации проведения психо-физиологических исследований с применением полиграфа в органах внутренних дел Российской Федерации». 9 декабря 2010 г. приказ Первого заместителя Генерального прокурора Российской Федерации — Председатель Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации № 65 утвердил «Инструкцию об организации проведения психофизиологических исследований с применением полиграфа в системе Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации».

Использование полиграфа в работе с кадрами было предусмотрено в положении ст. 35 Федерального закона от 7 февраля 2011 г. «О полиции», согласно ч. 4 которой граждане Российской Федерации, поступающие на службу в полицию, должны проходить психофизиологические исследования.

13 апреля 2011 г. приказом Федеральной службы безопасности РФ № 151 утверждена «Инструкция по организации и проведению профессионального психологического отбора в органах федеральной службы безопасности», касающаяся применению полиграфа в кадровой работе.

25 мая 2011 г. приказом Министерства Юстиции РФ №165 утверждена «Инструкция об организации проведения психофизиологических исследований с применением полиграфа в уголовно-исполнительной системе».

В Инструкции ФСБ РФ от 2011 года вводится в оборот термин «психологическое освидетельствование» (п. 5), где указывается, что процесс освидетельствования охватывает несколько стадий: подготовительную, психодиагностическое тестирование, индивидуальную психодиагностическую бесе¬ ду, психофизиологическое исследование — опрос с использованием полиграфа, завершающую стадию (п. 15). Самой значимой новацией данной Инструкции является раздел VI, где оговаривается порядок использования результатов освидетельствования при подготовке проектов управленческих ре¬ шений по кадровым вопросам без каких-либо ссылок на «вероятностный характер» полученной таким образом информации.

В различных регионах России полиграф используется при проведении судебно-психофизиологических экспертиз, результаты которых признаются доказательствами судами различных инстанций, в том числе военной коллегией и судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда РФ. Это может констатировать, что метод опроса с использованием полиграфа четко вписался в систему методов и средств современной криминалистики России и, выйдя за рамки оперативно-розыскной деятельности, уверенно пробивает дорогу в систему судебных экспертиз.

Использование полиграфа

Практическое использование полиграфа в разных страннах мира. Психофизиологический метод «детекции лжи» получил достаточно широкое распространение и в той или иной мере используется более чем в шестидесяти странах мира. В некоторых странах результаты полиграфа признаются достаточными для предъявления обвинения. Российская Федерация является одним из лидеров по использованию полиграфа.

Ведущим в мире пользователем полиграфа являются США, деятельность которых в данной области оказала значительное влияние на формирование методических, технических и правовых основ прикладного применения опросов с использованием полиграфа. Проверки на полиграфе в течение десятилетий применяют такие федеральные ведомства, как Управление уголовных расследований Армии США, Управление разведки и безопасности Армии США, Следственная служба военно-морского флота, Управление специальных расследований ВВС, Отдел уголовных расследований корпуса морской пехоты, Агентство национальной безопасности, Федеральное бюро расследований, Центральное разведывательное управление, Управление по борьбе с наркотиками, секретная, почтовая и таможенная службы и др.

Активно используется полиграф органами полиции иследствия в ходе оперативно-следственной деятельности и при проведении кадровых мероприятий. С учетом того, что уровень квалификации специалистов определяет качество полиграфных проверок, в США допуск к работе на полиграфе регламентируется рядом законов, контролируемых АПА — Американской полиграфной ассоциацией (the American Polygraph Association — APA). АПА, созданная в 1966 году, является международной ассоциацией, представляющей интересы специалистов в области полиграфной техники, и объединяет полиграфологов, работающих в федеральных органах и в сфере частного бизнеса. Члены АПА постоянно ведут разработки, направленные как на повышение информативности полиграфных проверок, так и на совершенствование правовой базы. Кроме этого в каждом из штатов страны существуют региональные организации полиграфологов, а также две ассоциации — Ассоциация полиграфологов полиции и Ассоциация полиграфологов, специализирующихся на расследованиях преступлений, совершенных на сексуальной почве.

Судебная же практика по вопросу о приемлемости полиграфа в качестве доказательства, после сформулированного стандарта Frye rule, оставалась долгое время разнородной. В последние десятилетия в США многие судьи сталипризнавать доказательную базу материалов, полученных с помощью полиграфных исследований. Большинство апелляционных судов считает, что данные, полученные с помощью полиграфа, могут быть доказательством по усмотрению судьи.Допустимость использования полиграфной проверки на суде в США возможно при выполнении пяти пунктов:

Обвиняемый требует, чтобы его проверили на полиграфе;
Суд присяжных считает, что по своему состоянию обвиняемый может быть обследован на полиграфе;
Обвиняемый сознательно отказывается от прав, предоставляемых пятой поправкой Конституции, в соответствии с которой он имеет право не давать показания в отношении себя;
Суд присяжных считает, что специалист, проводящий полиграфные обследования, квалифицирован, а сама процедура проверки соответствует установленным требованиям; 5) показания обвиняемого должны быть даны до получения заключения о возможной проверке.
Все большее распространение результаты исследований на полиграфе в качестве доказательства по соглашению сторон получают в различных штатах.

Так, например, в решении Верховного суда штата Нью-Джерси говорится, что «исследования на полиграфе достигли должной степени надежности». Если «в уголовном деле обвинение и обвиняемый достигли соглашения об испытании обвиняемого на полиграфе и результаты этого испытания будут представлены в качестве доказательства, такому соглашению должен быть дан ход. Исследования на полиграфе имеют достаточную доказательственную ценность, чтобы обосновать принятие их результатов в качестве доказательства при указанных обстоятельствах». При этом, однако, «должно быть также установлено, что оператор обладает должной квалификацией, а испытание проводилось в соответствии с установленной методикой»

Однако в ряде штатов существовал запрет на использование результатов тестирования на полиграфе, который был преодолен только через 70 лет после сформулированного стандарта Frye rule, когда в 1993 году по решению Верховного суда США стал действовать так называемый прецедент Дауберта (Daubert). Согласно этому прецеденту устанавливается порядок, по которому решение о принятии результатов тестирования на полиграфе в качестве доказательства в суде принимает лично судья, ведущий дело. При этом суд должен принять во внимание следующие обстоятельства:

Верифицируемы ли те достижения в сфере науки и техники, с помощью которых получено доказательство;
Подвергнуты ли эти данные проверке научным сообществом;
Какова известная или потенциальная степень ошибки при использовании этих данных;
Подтверждаются ли эти данные научным сообществом.
Обычно в зал суда, помимо полиграфолога, проводившего тестирование, приглашаются для прений дополнительные эксперты, выступающие с позиций «за» и «против» использования полиграфа в качестве доказательственной базы. Прецедент Дауберта распространяет свое действие на все доказательства — как полученные с помощью полиграфа, так и с помощью любых других прикладных научных методов.

Само дело Daubert v. Merrell Dow Pharmaceuticals, Inc. не было напрямую связано с вопросом о допустимости использования результатов тестирования на полиграфе в качестве судебных доказательств. В данном деле рассматривался вопрос о клинических свойствах медицинского препарата «Бендектин». Суд признал допустимыми доказательствами показания экспертов, которые противоречили общепризнанной точке зрения в медицинской сфере, опубликованной в научной литературе, о том, что этот препарат не вызывал врожденных дефектов.

Этим решением Верховный суд США и создал прецедент, расширивший возможности привлечения большего числа различных экспертов, которым разрешено выступать в суде.

В Канаде внедрение полиграфа было сильно затруднено из-за господства в стране британской правовой системы. Полиграф в полиции используется только на этапе предварительного следствия. В отличие от США в Канаде ни один регион не использует в судах результаты полиграфных проверок для подтверждения невиновности или вины подозреваемого, но по предварительной договоренности сторон эти результаты могут быть приняты в качестве доказательств судами по гражданским делам.

В Израиле полиграф используется с 1958 года. Его широко применяют спецслужбы, региональная и военная полиция. Результаты полиграфных проверок, также как в Канаде, могут быть приняты в качестве доказательств судами по гражданским делам. Разрешение полиции заниматься частной практикой привело к тому, что почти 30% полицейских, которые являются специалистами полиграфа, имеют свою частную систему проверок. В Израиле созданы были со временем свои полиграфы.

Япония самостоятельно проводила начатые в 20-е годы исследования аппаратурного метода детекции лжи: психологи Акамацу и Тогава изучали диагностические возможности изменений электрических свойств кожи (кожно-гальванической рефлекс), и эти работы увенчались успехом.

В 1937 году в этой стране уже был создан собственный «детектор лжи» — психогальванометр. Первое применение психогальванометра произошло в конце 30-х годов при расследовании дела о шпионаже. Во время Второй мировой войны японские «детекторы лжи» стали выпускаться серийно, а в послевоенные годы ими были оснащены подразделения японской полиции. С 1959 года результаты полиграфных исследований принимаются в качестве доказательств в судах низшей инстанции, а с 1970 года они стали рассматриваться и Верховным судом Японии по усмотрению судьи. При этом допускается использование только одной методики тестирования — «Методики скрываемой информации». Законодательное запрещение прессы к месту преступления, в результате чего практически отсутствует утечка информации о деталях преступления, что является непременным условием эффективности применения данной методики, обеспечивает высокую результативность тестирования на полиграфе в этой стране. Национальный ин¬ ститут полицейских наук в Токио осуществляет больше исследований в области «детекции лжи», чем любая иная лаборатория в мире.

В Южной Корее в 1950-е годы американскими военнослужащими, которые располагались там в то время, были подготовлены несколько полиграфологов. С того времени полиграфные проверки активно стали использоваться в силовых структурах.

В Индии к полиграфу впервые проявили интерес в 1948 году после убийства Махатмы Ганди. Это убийство подтолкнуло индийское правительство направить одного из офицеров полиции в США для обучения работе на полиграфе. В 1969 году решением правительства Индии при Центральной криминалистической лаборатории Центрального бюро расследований был создан Отдел полиграфа. В практику же полиграф стал внедряться после проведенных предварительных исследований с 1973 года. По законам Индии результаты по лиграфных проверок могут быть использованы в суде в качестве доказательств только в случае, если проверка проводилась гражданским лицом, а не сотрудником полиции или работником суда. Хотя в реальной жизни были случаи, когда заключение полиграфной проверки, сделанной работником полиции, принималось к рассмотрению судом.

К началу 1970-х годов полиграф использовался в Мексике, Аргентине, Бразилии, Иране, Пуэрто-Рико, Таиланде, на Филиппинах и в некоторых других странах.

В 1943 году США подготовили несколько полиграфологов для Китая, но после окончания в стране гражданской войны специалисты по работе с полиграфом и сами приборы были вывезены на Тайвань. Дальнейшее развитие полиграф получил только в 1981 году после ослабления отношений с СССР, а в 1987 году в Китае уже была создана своя полиграфная система.

В Турции полиграфные проверки стали проводить с 1984 года. Обучение специалистов проводилось в США. Американские специалисты полиграфа также подготавливали сотрудников полиции Сингапура и Национальной гвардии Саудовской Аравии.

Первым пользователем полиграфа среди стран Восточной Европы стала Польша. В 1936 году его приобретает варшавский Институт психогигиены. Появившаяся в печати в 1939 году одна из публикаций свидетельствует о проявленном интересе исследователей к применению полиграфа в следственной работе. Однако начавшаяся война отодвигает внедрение этого метода детекции лжи почти на четверть века. Но с 1963 года в Польше полиграф уже применяется для расследования уголовных дел и оценки результатов следствия.

Такое направление подкреплено специальным решением Верховного суда страны от 25 сентября 1976 г. Серьезную правовую поддержку получило применение полиграфа в 1983 году, после утверждения устава «О Министре внутренних дел и пределах действия подчиненных ему органов» (14.07.1983). Если полиграф используется в оперативно-розыскных целях, то специалист выступал как консультант, если же в уголовном процессе, то необходимо перед тестированием получить постановление прокурора, и тогда результаты оформляются как при проведении экспертизы.

Постепенно полиграф стал использоваться в Австралии, Малайзии, ЮАР, Колумбии, Боливии, Гондурасе, Гватемале, Сальвадоре, Ямайке, Гайане, Панаме, Кувейте, Ливане, Пакистане, Объединенных Арабских Эмиратах, Кении, Марокко, Нигерии, Индонезии, Иордании, Италии, Испании, Франции, Швейцарии, Венгрии, Болгарии, Словении, Чехии, Словакии, Сербии, Хорватии и ряде других стран, в том числе и в странах из числа бывших республик Советского Союза.

В некоторых европейских странах, таких как Германия, Австрия, Нидерланды, к использованию полиграфа существовало определенное негативное отношение. Это было обусловлено национально-культурными традициями, социально-психологическими и правовыми установками, сформировавшимися в этих странах, и не зависело от научной обоснованности метода опросов с использованием полиграфа.

Например, в решении Коллегии по уголовным делам Федерального суда ФРГ от 16 февраля 1954 г. было определено, что «расследование с помощью полиграфа нарушает свободное решение и волевую деятельность обвиняемого и поэтому является, несмотря на его согласие, недопустимым средством, как в уголовном процессе, так и на предварительном следствии» (ст. 1 Конституции ФРГ; ст. 81а, 136а УПК ФРГ). Однако это решение оспаривалось учеными, считающими, что оно ограничивает права обвиняемого на защиту.

Правительство Великобритании отказалось от планов введения тестирования на полиграфе после представленного отчета специальной рабочей группы Британского психологического общества по использованию полиграфа под руководством профессора Тони Гейла (British Psychological Society, 1986, p. 92). По результатам проведенного исследования рабочая группа психологов указала, что полиграфные проверки не были стандартизированы в той степени, которая может считаться удовлетворительной в терминах психометрии. Им пришлось также столкнуться с трудностями проверки методики и практики проведения тестирования разными специалистами по использованию полиграфа. Это говорило о субъективности процесса принятия решения по результатам тестирования, поскольку этот процесс полностью зависит от специалиста, который непосредственно проводит проверку на поли¬ графе. Также комиссия решила, что некоторые аспекты тестирования на полиграфе, в частности введение в заблуждение испытуемого во время теста контрольных вопросов, вступают в противоречие с британским законом и моральными нормами, тем самым, делая результаты тестирования недопустимыми к рассмотрению на заседаниях британского суда.

В последнее время в странах, где к полиграфу относились прохладно, происходят положительные изменения в пользу его применения.

Так в той же Великобритании полиция начала использовать детектор лжи при допросе подозреваемых в сексуальных преступлениях, а Закон о контроле над правонарушителями от 2007 года (Offender Management Act 2007) предусматривает обязательные проверки на полиграфе определенной категории лиц, в том числе и из числа несовершеннолетних, осужденных за преступления сексуального характера, подлежащие условно-досрочному освобождению.

В Германии, Бельгии, Норвегии, Швеции также проводятся обследования на полиграфе, в основном, по инициативе частных фирм.

Механизм преступного поведения

Одной из самых интересных тем в криминологии является такой раздел, как механизм преступного поведения.

Рассматривая механизм преступного поведения необхо­димо учитывать, что внешняя для человека среда и его личные качества определяют во взаимодействии, принимая во внимание все этапы криминального поведения: формирование мотивации, принятие решения о совершении преступления, исполнение принятого решения, посткриминальное поведение. Важно под­ черкнуть, что соответствующее поведение на каждом этапе — ре­зультат взаимодействия среды и человека, совершающего преступление. В момент совершения преступления и ранее среда опре­деляет характеристику человека, он влияет на среду. Схема механизма преступного поведения разработана академи­ком В. Н. Кудрявцевым. Дополнительно введен блок «Посткри­ минальное поведение», о котором подробнее говорится далее.

Схема механизма преступного поведения

Показать схему можно следующим примером: есть сформированная мотивация, жить не хуже высокообеспеченных граждан и добиться высокого материального уровня. Далее чело­век может принять одно из следующих решений: избрать закон­ ный путь достижения благополучия (окончить юридический ин­ститут, изучить иностранные языки и поступить на высокооплачиваемую работу) либо встать на преступный путь обогащения (кража, вымогательство и т. п.). Однако решение о краже может быть не реализовано, например, в результате надежной охраны объекта планируемого посягательства. В случае совершения пре­ступления решаются вопросы, связанные с использованием по­хищенного имущества, сокрытием следов преступления, и иные.

Мотивация включает процесс возникновения, формирования мотива преступного поведения и его цели. Мотив поведения — это внутреннее побуждение к действию, желание, определяемое потребностями, интересами, чувствами, возникшими и обострив­ шимися под влиянием внешней среды и конкретной ситуации. Вслед за мотивом формируется цель как предвидимый и желае­мый результат определенного деяния.

При принятии решения о совершении преступления происхо­дит прогнозирование возможных последствий реализации воз­никшего желания, планирование поведения с учетом реальной обстановки, собственных возможностей и других обстоятельств, а также выбор средств.

После того как у человека под влиянием ситуации и имею­щихся потребностей, интересов, чувств возникла установка на определенное поведение, наступает некоторая задержка. Как правило, человек не действует сразу в соответствии с этой установкой, а соотносит ее с существующими в обществе моральны­ми, правовыми и иными нормами, с общественным и групповым мнением, с мнением близких лиц. Кроме того, он учитывает объ­ективные факторы, в том числе состояние внешнего социального контроля (систему охраны объекта или состояние учета на пред­приятии и т. п.). Принимается во внимание также практика вы­ явления, пресечения преступления, наказания виновных. При этом взвешиваются возможные выгоды и потери от преступле­ ния. Если, например, речь идет о хищении крупной суммы денег,а возможное наказание — это штраф в гораздо меньшем размере, то ясно, что такое преступление становится выгодным. На этой стадии существенное значение приобретают характеристики соз­нания личности, а также лиц и групп, в контакте с которыми на­ходится человек или на которые он устанавливает свои ориентиры. Так, если ок­ружающие осуждают общеуголовные преступления, но снисходи­тельно относятся к экономическим, то ориентированный на незаконное обогащение человек будет планировать не соверше­ние кражи, а, как вариант, получение крупной взятки. Если окружающие вообще осуждают преступный вариант поведения, да и сам чело­век, принимающий решение, в принципе считает недопустимым уголовно наказуемое поведение, он может отказаться от соверше­ния преступления либо все-таки согласиться его совершить под очень сильным давлением соучастников или обстоятельств.

Следовательно, на стадии принятия решения возникающие же­лания еще раз соотносятся с установленными в обществе нормами поведения, взглядами, мнениями, возможными последствиями деяния. На определенном этапе перестройки был выдвинут лозунг: «Все, что не запрещено законом, разрешено». Он практически иг­норирует роль моральных норм, религиозных, эстетических, эко­номических правил поведения как сдерживающих факторов и наряду с законом — социальных регуляторов поведения. Именно они в совокупности подлежат учету при принятии каждого решения.

Осознание противоречия принимаемого решения закону, а тем бо­лее уголовному, — это уже «последняя линия защиты», переступив через которую человек вступает в сферу действия уголовного зако­на. При задержке принятия решения может произойти отказ от со­вершения преступления, например в результате осведомленности о том, что такого рода преступления обычно раскрываются и ви­новные привлекаются к строгой ответственности.

Если человек не отказывается от решения нарушить уголовно-правовой запрет, он избирает те средства достижения цели, кото­рые кажутся ему в соответствующей обстановке наиболее подхо­дящими, при этом учитывает и свои собственные возможности, и возможности соучастников, если таковые имеются. Так, не обла­дающий большой физической силой субъект или инвалид с трав­ мированной ногой не станет совершать разбойное нападение, при котором необходимо подавить сопротивление жертвы и бы­ стро скрыться с места преступления. Здесь имеют значение, сле­довательно, и физические возможности личности. Значимы про­фессиональные навыки: не станет совершать кражу из сейфа тот,кто не умеет их вскрывать.

В ряде случаев механизм преступного поведения носит так назы­ваемый свернутый характер: акта задержки нет, и человек сразу дей­ствует в соответствии с возникшей у него установкой. Принятие ре­шения и выбор средств происходят мгновенно либо под влиянием ситуации, либо в результате воспроизведения ставших для данного лица привычными способов поведения в аналогичных обстоятель­ствах, либо под воздействием соучастников. В подобных случаях личностные характеристики как бы обнажаются. Внешние регуля­торы поведения (мораль, закон и т. п.), если их содержание внут­ренне не усвоено личностью, в таких случаях не срабатывают.

Свернутый механизм преступного поведения (без обдумыва­ния решения, перебора вариантов достижения цели) отмечается нередко у лиц, которые не привыкли принимать взвешенные решения и обдумывать последствия. Часто это наблюдается у несо­ вершеннолетних, лиц с невысоким уровнем интеллектуального развития либо отличающихся импульсивностью. Данный механизм характерен и для преступного поведения лиц, находящихся в состоянии алкогольного опьянения. Иногда поведение такого лица существенно отличается от его поведения в трезвом виде. Порой это приписы­вается исключительно воздействию алкоголя. Однако в таких случаях может происходить просто «снятие» влияния внешних для личности регулирующих норм поведения, которые внутренне не усвоены. Поэтому характеристики человека обнажаются и он наиболее полно проявляет себя со всеми сформированными у него потребностями, привычками поведения, установками.

Свернутый механизм преступного поведения встречается так­ же в сложных, необычных для данного человека ситуациях, требующих быстрого на них реагирования. Тогда стадии мотивации,принятия и исполнения решения практически совпадают.

Вслед за принятием решения наступает стадия его исполнения — собственно совершение преступления. Фактическая реализация решения может отличаться от запланированной, например, при изменении внешней ситуации. Так, при активном сопротивлении потерпевшего грабеж может перерасти в разбой или, наоборот, последует отказ от доведения преступного намерения до конца.

И состояние человека, и состояние внешней среды на разных стадиях преступного поведения не остаются неизменными. Правильная оценка преступного деяния предполагает выясне­ние того, как фактически выглядел процесс порождения преступного поведения на каждом из выделенных первых трех этапов, под влиянием чего преимущественно сформировались мотивация и решение: устойчивых характеристик личности либо сложной, необычной ситуации.

Важно выяснять, почему принято решение об избрании имен­но преступного варианта поведения. Ведь сами по себе мотив и цель могут не носить антиобщественного характера, а преступным поведение способны сделать избираемые средства достиже­ ния цели. Так, некоторые насильственные действия совершаются ради того, чтобы пресечь истязания, оскорбления. Мотивы в та­ких случаях выглядят вполне оправданными. Другое дело, что закон допускает лишь правомерные средства борьбы с обществен­но опасными деяниями.

Значимо и то, под влиянием каких обстоятельств принято ре­шение именно о преступном поведении: вытекает ли оно из при­ вычного для данного человека способа разрешения конфликтов или продиктовано необычной для него ситуацией, иными об­ стоятельствами. В том числе и такими, как неверие в возмож­ность быстрой и эффективной защиты нарушенных прав закон­ ными средствами, незнание этих средств и т. п.

Подлежит установлению, почему решение о совершении пре­ступления было реализовано в соответствующей форме. При этом отказ от доведения преступления до конца не всегда можно оцени­вать однозначно — как результат раскаяния преступника. Этот от­каз может быть вызван и независящими от преступника обстоя­тельствами (скажем, внезапным появлением работников милиции). На этапе посткриминального поведения преступник анализирует происшедшее, наступившие последствия, скрывает следы престу­ пления, распоряжается приобретенным преступным путем имуще­ством, принимает меры к легализации (отмыванию) такого имуще­ ства, а также к тому, чтобы избежать уголовной ответственности и наказания (угрозы, устранение свидетелей, подкуп сотрудников правоохранительных или контролирующих органов и т. п.).

Понятие «посткриминальное поведение» в ряде работ специа­листов по уголовному праву употребляется в следующем значе­нии: «непреступное поведение субъекта после совершения им какого-либо преступления». В данном случае этот термин ис­пользуется в ином смысле, т. е. как поведение, непосредственно следующее за этапом исполнения решения о совершении пре­ступления и связанное с совершенным преступлением.

При анализе содеянного и наступивших последствий проис­ходит сравнение достигнутого с желаемым. Все это вновь соотно­ сится с нормами морали, права, общественным мнением, груп­повыми оценками. Человек может либо раскаиваться в содеян­ ном (в том числе в результате такого раскаяния явиться с повинной), либо выработать систему защиты против разоблаче­ ния. Речь идет не только о фактической защите путем сокрытия следов преступления, устранения свидетелей и т. п. Кстати, эти действия порой планируются при принятии решения и являются неотъемлемой частью исполнения решения. Но не меньшее зна­ чение имеет и система психологической защиты, выработка за­щитных мотивов.

Нередко на допросах обвиняемые выдвигают именно защитные мотивы, которые могут существенно отличаться от побудительных, характерных для первого этапа механизма преступного пове­дения. Порой защитные мотивы вырабатываются как бы испод­воль для данного человека, причем и сам он начинает верить в то, что руководствовался какими-то оправданными стремлениями.

В литературе описываются комплексы механизмов психологи­ческой самозащиты. Среди них значительное место занимают те, которые отражают весьма субъективное толкование виновным ситуации преступления, своего поведения в ней. Преступник мо­ жет оценивать себя в качестве жертвы (детство было трудным и т. д.). Встречается облагораживание собственных побуждений и целей поведения, ссылки на то, что он поступал так не один («а кто не ворует?»), что «иначе не проживешь», что поступил просто откровеннее и смелее окружающих («другие думают так же, но боятся»), что причиненный вред фактически невелик и сам привлекаемый к ответственности терпит большие неудобства, чем потерпевший. Например, приходилось слышать такие рассужде­ ния осужденного за покушение на умышленное убийство из ко­рыстных побуждений: «Потерпевший после реанимации жив и работает, а я продолжаю страдать в условиях лишения свободы».

Защитные мотивы, по существу, имеют те же истоки, что и побудительные, коренятся они в одних и тех же личностных ха­ рактеристиках. Поскольку при криминологическом анализе преступление ис­следуется в контексте взаимодействия внешней среды и характеристик человека, всегда важно выяснять характер взаимоотноше­ний преступника и потерпевшего, причем не ограничиваясь только ситуацией совершения преступления.



Нередки случаи, когда между ними существовал затяжной конфликт. И только зная о нем, можно понять мотивацию преступления. Так, ранее судимый предположим гражданин Петров постоянно издевался над соседями-братьями: пуб­лично их унижал, заставлял оказывать ему разного рода услуги (сбегать за водкой и т. п.). Если братья ему отказывали, он их из­бивал, даже угрожал им убийством. Стал терроризировать девуш­ку, за которой ухаживал старший брат, пытался ее изнасиловать. Обращения в милицию положительных результатов не дали. То­гда старший брат приобрел охотничье ружье и, выждав удобный момент, убил гражданина Петрова.

Непосредственная ситуация убийства выглядела вполне бесконфликтно: гражданин Петров, будучи в нетрезвом состоянии, сидел во дворе на скамейке и пел лагерные песни. Поведение жертвы преступления весьма значимо, и не слу­чайно с 70-х гг. XX в. большое значение уделяется проблеме виктимологии — учению о жертве преступления. Криминологиче­ские исследования показывают, что нередко жертвами преступ­лений являются лица, имеющие аналогичные с преступником характеристики (тоже ранее судимые или алкоголики и т. п.). И тогда проблема виктимности практически может быть рас­смотрена в плоскости конфликтов внутри криминальной или деморализованной среды.

Но есть и другие жертвы: они характе­ризуются положительно, однако не готовы к встрече с престуниками, проявляют определенную беспечность (оставляют им на хранение вещи, соглашаются пойти к ним в гости и т. п.). Все эти вопросы требуют всестороннего выяснения. Кроме того, преступное поведение подлежит рассмотрению не только в рамках взаимоотношений преступника и конкретного по­терпевшего, но и как итог более широкого конфликта преступника со средой. Нередки случаи, когда побои причиняются лицам, с ко­торыми преступник не конфликтовал ранее и даже не был знаком.

Например, в одном из городов на центральной улице гражданин Иванов, повстре­чавшись с иностранным гражданином, нанес ему несколько уда­ров, порвал на нем одежду. Выяснилось, что ранее они никогда небыли знакомы, гражданин Иванов даже не знал, что потерпевший — иностранец. Дело в том, что гражданин Иванов длительное время пьянствовал, на этой почве у него были конфликты в семье и на работе. Накануне конфликтная ситуация резко обострилась: во-первых, вечером жена объявила, что разводится с ним, и выставила его из дома. Он переночевал в помещении магазина, где работал грузчиком. Во-вторых, утром опохмелился, и директор магазина объявила ему об увольнении. Гражданин Иванов шел по улице злой, невыспавшийся, «помятый» и увидел иду­щего навстречу ему хорошо одетого и, как ему показалось, вполне благополучного человека. Решил выместить на нем свою злобу.

С точки зрения изложенного некорректными выглядят те об­винительные заключения и приговоры, в которых описывается только непосредственная ситуация причинения побоев или ли­шения человека жизни и не отражаются все содержание кон­фликта, предшествовавшего избиению или убийству, а также по­ведение преступника после совершения уголовно наказуемого деяния (например, как он поступил с похищенным).

Границы криминологического анализа преступления, как правило, шире уголовно-правового. Во-первых, стадии мотивации и принятия решения могут включать такие поступки, которые уголовным законом не расце­ниваются как приготовление к совершению преступления, но они криминологически значимы — могут свидетельствовать о поисках криминального решения проблемы. Так, лицо, ориенти­рованное на совершение крупного хищения, заранее подыскива­ет себе подходящий объект, устраивается туда на работу, изучает всю систему охраны и контроля. И только через какое-то время начинает создавать дополнительные условия для облегчения хи­щения. Хищение же совершает в удобный момент.

Во-вторых, при криминологическом исследовании изучается посткриминальное поведение, имеющее отношение к реализации преступного решения. Анализируются социальные последствиядеяния как для самого виновного, так и для среды. Кроме того, учитываются и такие моменты, как укрепление антиобществен­ной ориентации, приобретение криминальных навыков, наруше­ ние нормального функционирования какой-то организации, создание условий для продолжения преступной деятельности. Строго говоря, в криминологическом смысле посткриминаль­ное поведение — это этап преступного поведения. Но тогда пре­тупное поведение рассматривается как более широкое понятие, чем преступление в уголовно-правовом смысле.

Ой сикоко буковок...
Но интересно блин

Бюро Рысь пишет:Ой сикоко буковок...
Но интересно блин

Особенно Механизм преступного поведения.

Интересно...И не только наверное нам....